Успеха добивается не самый талантливый и тем более не самый достойный, а самый упорный. Потому что ему больше всех надо.© Народная мудрость
читать дальшеЯ лежу на узком диване в своей гостинке, пропахшей кислыми бычками дешевых сигарет, истлевшими носками, потом и затхлой пылью. Я лежу на диване, вытянувшись на его узкой плоскости, как галстук-селедка. Чихаю, чихаю, чихаю приступами, без остановки. Меня кума-а-а-а-ри-и-ит...
Из носа, как из прохудившегося крана, непрерывными струйками текут водянистые, едкие сопли, которые разъедают губы и руки. Я зайибался высмаркиваться, вытираю их рукавом. Встать и слить их в облупленную раковину я уже просто не в силах. Я не могу ходить. Мои ноги превратились в желе и трясутся, как белье на веревке. Я ничего не хочу, кроме одного: мне нужен порох. Белый. Гер, герыч, герик, ге-ро-ин. Мне в хуй не вперся бычий торч, мне надо просто прийти в себя: почувствовать свои руки, ноги, высохнуть от этого ледяного, липкого пота, навести резкость на глаза, увидеть цвет дня и вдохнуть запах ночи.
Я- не человек. Я- ухо. Я огромное ухо аккустика, настроенное на уличную волну. Мне в хуй не вперлись ваши лазерные песнопения. Я жду "Тойоту-Короллу" с прогоревшим глушаком и стертыми до железного визга, тормозными колодками. На этой консервочке должен приехать Малой и привезти мне лекарство.
Я лежу на диване. Напротив - иллюминатор телевизора. Суетливо скользит реклама. Я ненавижу этого бобра, который чистит свои мультипликационные зубы зеленой пастой. А потом грызет дерево. Грызет и чистит, чистит и грызет. А по мокрой озерной волне, на белой яхте к бобру плывут два пидора, чтоб восхититься его зубами и разведать секрет их прочности. "Чем ты, бобер, полируешь свои точилки? Ого, какие зубы!" А-а-а...Меня кумарит эта реклама! Заткнитесь! Заварите свои липкие, пидорские улыбочки! Мне противны ваши сытые, розовые, рыхлые морды! Мне омерзителен бобер! И главное - вот это летнее, зелено-синее, холодное озеро. Я - не наркоман. Я - больной. Я- очень больной человек. Я- псих. У меня фобия: отвращение к воде.
Уже не помню, когда я в последний раз чистил зубы? Вода кажется мне холодной, липкой, далекой субстанцией, отдельной от меня вообще. Вода мне неприятна точно так же, как здоровому человеку неприятна и мерзка студеная болотная жижа. Я ощущаю свою кожу, как одежду и, когда на нее попадает вода, моя кожа становится такой же мерзкой, как мокрая кофта. Вязаная, тяжелая, мокрая кофта, прилипшая к голому телу. Я не мою руки потому, что у меня на пальцах трикотажные перчатки. Я не могу их снять. Поэтому стараюсь держать их сухими- подальше от воды.
Я не хочу есть, не хочу курить. Дым першит горло и, раздирает его сухим, удушающим кашлем. Я могу есть и курить только, когда я здоров: от лекарства - до лекарства. Тогда я ем. Я превращаюсь в муху и ем сладкое. Наверно организм нуждается в сахаре и я загружаю его в себя вместе с конфетами, плюшками, шоколадными плитками...Только мороженое я не люблю: в нем слишком много воды.
Помню, я ел мороженое, когда не кололся, когда еще только нюхал гер...Как много я мог сделать в то время в своем обнюханном состоянии: работать по 24 часа в сутки, песдеть, успевать везде и ко всем. Весело блевать, свесившись из своей машины, на тротуары ночных улиц. Приоткрыв дверь - опорожнять кишечник под сочувственные взгляды уличных проституток...
Потом, гер, пропущенный через нозри, перестал вшторивать и я начал задвигать его по венам. Той трассы, что за раз засасывала только одна моя ноздря - мне поначалу хватало на 3 раза, чтобы вмазаться. Убиться так, чтоб пропоносило...
..Когда это было? Зачем я вспомнил о тех трассах из своей прошлой жизни? Рыхлых, жирных, белых, длинных трассах, которыми с таким дешовым понтом- угощал своих товарищей-друзей, все встречных- поперечных чаек, которые...Каждый из них в свое время успел слить меня ментам, стремающим стада "наркозависимых" по одному лишь виду ручек, запортаченных грязными иглами.
Под угрозой трех-суточного заключения в аквариум на КПЗ сломается любой, даже самый "правильный наркоман". Хых, "правильный", блиа...Нет правильных среди шакалов-шизофреников, готовых слить кого и что угодно за куцую дорожку бодяжного гера. И я не держу зла на тех, кто сдал меня. Я бы тоже не выдержал, хуйли песдеть?! Я бы не выдержал и слил ВСЕХ! ВСЕХ, о ком бы не спросили меня мусора! Если б они закрыли меня в четырех стенах на трое суток...а потом показали ложку с чистым, прозрачным, как змеиный яд, раствором.
Я знаю девку-наркоманку. Она училась вместе со мной в институте. Была реальной, рысью и волчицей эта девка. Красивой, гордой, умной стервой. И у меня срывало крышу, только от единой мысли, что ее может коснуться кто-нибудь другой, кроме меня. Дурак, я ревновал ее без всякого права на это. Она любила не меня...Сейчас - за пол дорожки бодяжного, сырого гера, смешанного с нифелями, которые всплывают в ложке трухлявыми, сопливыми осадками и забивают даже вату на игле - готова сняться и епстись с кем и с чем попало. Я видел фотографию, на которой она отсасывала собаке. Жирному кобелю-ротвейлеру, на какой-то зафакстроченной банухе у братков. Никогда не забуду маслянные, черные, безумные глаза и фиолетовый язык, текущий похотливыми слюнями этого четвероногого чудовища, которому отсасывает человек. Человек, которого гер превратил в животное. Трусливое, больное, жадное до пороха животное.
Меня тошнит и я ползу до унитаза. На бумажных коленях, закидываю голову в очко и блюю. Скелет, оставшийся от моего истлевшего тела, пульсирует и давит из пустого желудка не рвоту, но одну зеленую слизь. Я давлюсь этой мокротой, размазываю по губам и плачу. Мне нужен ге-е-е-е-ер!!!
Телефон! Звонит телефон! Скорей, скорей в комнату, к аппарату! Ноги не гнутся и я падаю, ползу, хватаю трубку:
- Ало, ало! Кто это?!
- Сережа, так ты, оказывается дома?
Это - мама...Блиа, нахуйа же мне звонить?! Да, отйибитесь же! Что вам всем от меня нужно?! Вы же не можете помочь! Идите на-а-а-ху-у-й! Я зажмуриваю глаза, мой рот корчится в спазмах:
- Мама...я сплю...я устал...я сам тебе перезвоню!
Кидаю трубку. Мне похуй, что ты обо мне подумаешь и скажешь, мама! Я вас не трогаю, я живу один, мне никто, слышишь, НИКТО не нужен, не надо мне звонить! Не-на-до!
Я ползаю по ковру, зажав ресфедер в своих мокрых, дрожащих, грязных пальцах. Я ищу кропали. Микроскопические крошки гера, который когда-то так щедро просыпался на пол со стола. В глазах рябит, роятся черные мухи - пыль, запорошившая зрачки и перекрасившая мой разноцветный мир в черно-белый негатив. Волосы слиплись на лбу и холодные капли пота стекают по вискам. Я очень слаб, у меня нет сил даже на то, чтоб отодвинуть кресло. Я знаю, что под ним ничего не найду. Я уже не однажды шарился там в прошлый, в позапрошлый, в поза-позапрошлый раз...И все равно, я опять подпираю своими костями это поганое, тяжелое кресло и сдвигаю его в сторону с того черного квадрата на полу, к которому оно так прочно приросло. Своим глазам я не верю, поэтому, миллиметр за миллиметром оглаживаю, ощупываю линолиум нервными, чувствительными пальцами. Крупинка, еще одна. Мне похуй цвет, каждую найденную на полу крошку я пробую на вкус. Я жду, когда мой напряженный, воспаленный ищущий язык нащупает горечь. И я лижу свои пыльные, грязные пальцы, нашарившие на полу твердые крошки грязи. Я ослеплен своей безумной надеждой.
Неужели?! Нашел?! Слишком маленькая, микроскопическая крошечка. Я не дышу - боюсь неосторожным движением выронить ее из клюва ресфедера, потерять свое сокровище. Я не уверен в скользких, потных пальцах, в дрожь зажавших инструмент и подставляю ладонь. Заплетаясь ногами, несу на кухню и бережно опускаю найденный кропалик в ложку. Мало. Этого будет мало. Нужно, как минимум, еще штук 10 таких кусочков, чтобы они немного подлечили меня. Возвращаюсь в комнату и снова ползаю по полу, перебирая каждую ворсинку на ковре и вылизывая языком линолиум своей гостинки...
Мертвый телефон. Может его опять отключили и Малой, с утра уехавший с моим баблом за героином, просто не может мне дозво...Гудит. Работает.
- Ало, девушка, Сорокседьмая, милая, я понимаю, что уже заибал и тебя, и Двадцытьпятую, и вообще всю вашу пейджинговую контору. Но вы точно уверены, что номер 88-54 не доступен? Точно? Тогда передайте для номера 45-64...Тоже не доступен? А кто же тогда, блиать, доступен?!...Нет, извините, подождите...- Блиа! Сцука! Опять бросила трубку...
"Меня сейчас нет дома. Оставьте свою мессагу - я перезвоню!" (перезвонишь ты, урод, сцука, Малой, пидор! Интересно, сколько гудков-сообщений у него уже набралось? Один...два...Два?! Час назад было десять!)
- Слыш, Малой! Малой, я же знаю, что ты - дома! Слышь, возьми трубку, Малой! Это я- Серега. Малой!! Срочно! Слышь, СРОЧНО позвони мне!!!
Сцу-ука-а-а! Дома он, пидор, не хочет брать трубку! Взял на мое бабло гер, полечился, а мне - сосать?! Знает же, пидор, что я отдал ему последнее!
Этого кропалика мне не хватит, чтобы раскумариться. Все накопленные ватки я уже давным-давно выпарил и отжал...Ватки-петушки-курочки-завертончики, через которые - намотанные на иглу- с ложки фильтруется в баян-гармошечку раствор. Где же они- ватки? Может быть еще раз запарить их, вместе с найденным на полу кропаликом?
Выбираю в машинку этот забодяженный, левый раствор, капаю с иглы на кисть - попробовать на горечь-крепость забуторенную жидкость. Еле-еле горчит. Почти не слышно. Почти голимая вода...и по вкусу, и по цвету. И даже добавить нечего: нет ни супрастина, ни...ничего нет...
Теперь- найти вену. Какой же гиморрой с этим вляпыванием! С этим герычем заибанным! Сначала найти бабло, потом- найти барыгу, после- найти где можно быстро заварить и раскумариться, и главное- найти вену! Из всех этих хует - самое кумарное- найти свободную, живую вену и попасть в нее!
Ладно, попробую сюда...игла тупая, сцука - не проткнет. Хотя, острая игла - тоже хуйово: может пробить вену навылет...Если же загнать раствор не в трубу, а под кожу это...такой песдец!!!
Не, вот...пошел контроль: тонкий, кучерявый ручеек крови вонзается в шприц. Есть контакт. Гоню его, придавливая поршнем, обратно в вену, вместе с забуторенным расствором. Мои глаза, уши, язык - все внутри. Я прислушиваюсь к себе. Я жду. Ни.че.во. Никаких ощущений. Вода. Голимая вода. Я вляпался водой...
Телефон! Звонит!
- Ало, ало!!!
- Серый, слыш чо...
- Малой! Родной ты мой! Ты где?! Ты чо не едешь?
Я хочу спросить его: ВЗЯЛ? Но боюсь спугнуть, сглазить. Закусываю губы и - на удачу -скрещиваю пальцы. Трясу ими возле трубы, от нетерпения.
- Серега, прикинь, этого пидора- барыги нет дома. Я его возле подъезда прождал два часа. Потом поехал еще пару адресов пробил - везде голяк. Все - на шкуроходе. Ни у кого ничего нет...Говорят, завтра будет.
- А-а-а! Малой...я же не доживу до завтра...
- Не песди. Раньше-то доживал. Нихуйа с тобой не сделаецца. Я завтра по утру эту тему опять пробивать буду. Может чего-нибудь вымучу.
- Малой! Сцука! Я ж тебя всегда выручал...(надо ему на гниль надавить) Я ж на тебя понадеялся! Если б я знал, что ты весь день по порожнякам просуетишься, я бы сам взял!
- Не песди. Где б ты взял?! Я же тебе говорю: весь город сейчас на шкуроходе. После того, как мусора хачиковскую тему накрыли - у всех голь. Если не веришь - я тебе щас обратно твое бабло привезу и - ибись ты дальше, нахуй, в одного! Беспезды...Я уже заибался перед тобой отмазываться, как перед наставником, нах! Лежит он дома, как тюлень пляжный, а я тут по всему городу круголи нарезаю. Хуйово ему, видишь...а кому щас лехко?
Не. Не песдит Малой...Хотя, с другой стороны, кто его знает - хуя мутного?
- Во сколько ты завтра появишься?
- Не знаю...Как только - так сразу.
Ну вот и все...Впереди - ночь. От ужаса у меня леденеет скальп. Опять ночь без сна. В оглушающей, давящей, как душный пресс, тишине гостиной клетки 12-ти кв.м. С задротным кино по ТВ кабелю. С обсосными вампирами и рекламными паузами каждые 15 минут. Рекламными паузами, тянущимися по полчаса. Полчаса на перечисление всех городских блядских фирм "досуга", питающих это кабельное ТиВи. С их шлюхами, поголовно сидящими на винте и мульке...А-а-а-а!!!
Мне холодно, я тяну на себя одеяло. Нет, делаю усилие-насилие над своими ватными, вибрирующими ногами и бреду к шкафу. Достаю оттуда свою дубленку. Я знаю, почему меня морозит и стараюсь подготовиться к неизбежному кошмару, который неумолимо надвигается на меня, струясь по венам. Я чувствую, что тот грязный, заплесневелый раствор, что я вогнал в свою кровеносную систему не только не подлечит меня...Сейчас он тряханет меня не по-детски.
Я гружусь на диван и наворачиваю на себя одеяло, дубленку, зарываясь с головой в эту берлогу. Холодно, холодно...начинает потрясывать. Поджимаю колени к подбородку. Шерстяные носки на ногах нисколько не греют. Меня уже колотит от пронзительного холода, который в судорогах ломает мое тело. Зубы лупятся, молотятся, гремят, как поезд, сорвавшийся с тормозов и летящий под откос. Руки- подмышки...руки -в пах. Нечем дышать. На миг выныриваю сухими губами из вороха одежды и одеял - глоток воздуха и - обратно. Хочу пить! Почему я забыл набрать в стакан воды?! Ко!Ло!Тит! Ме-ня-ко-ло-тит! ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы...
10 минут, 15 минут. В прошлый раз конкретно трясло в течение 25 минут...Пульс - тонкой, злой иголочкой агонизирует в бешенном ритме будильника, сорвавшегося со всех катушек! За-жму-ри-ва-ю-гла-за...
Я спускаюсь по обшарпанным бетонным ступеням грязной лестницы в темный подвал. Как темно. Хватаюсь рукой за влажную, склизскую стену. Ладонь скользит по ней, как по теплым соплям. Зачем я иду в этот подвал? Такое чувство, что я должен встретиться здесь с кем-то...Кто-то ждет меня в этом подвале и я иду к нему. Чиркаю зажигалкой и в ужасе отшатываюсь от стены, за которую только что держался: прямо из нее на меня смотрят огромные глазницы. Безумно-спокойные, подернутые розовой сеточкой капилляров - молочно-сизые глазницы без ресниц и бровей. Глубокие, чорные омуты зрачков - бесконечные, бездонные колодцы, затягивающие в свои воронки - внимательно и напряженно следят за каждым моим движением. Я вжимаюсь в угол, руками пытаясь закрыться от безумного взгляда всевидящих глазниц. Зажигалка падает на пол и я проваливаюсь в тяжелый, давящий мрак. Кто-то, осторожно ощупывая, дотрагивается до моего лица холодными, влажными, мохнатыми щупальцами...струится по ногам...А-а!!!
Я в ужасе, вырываюсь, выныриваю из болта своих кошмаров, которые снятся мне каждую кумарную ночь. Я мокрый. С меня течет пот, сопли, слюни, которые измочили подушку. Из моей задницы сочится вода...С меня течет. Я- не пидор. Я- наркоман. Я сижу на гере. Поэтому, у меня- недержание жидкостей в организме и они сочатся из всех дыр моего тела. Мой желудок пустой. Только поэтому из жопы льется не говно, а вода. Я лежу на узком диване, в луже собственного сока...
За окном ветер полощит в серой, утренней мороси, черные листья сентября. "Последняя осень..."
Вспоминаю кино-эпопею "Великая отечественная": гремит колокольный набат и на экране, из огня встают кровавые цифры "1941". Для меня же безумным огнем полыхают титры другого летоисчисления- из пламени восстает имя нынешнего года: "2001". Этот страшный год...Самый страшный год в моей жизни...
Господи. Господи! Что же мне попросить у тебя? (героин, героин, героин, чупс, дорожку, трассу) ...Не могу я. Нет у меня права обращаться к Тебе, просить Тебя. Не могу я пятнать святые одежды Твои своими грязными желаниями шакала, мыслями червя...Господи! Освободи меня, забери меня к себе...Господи...
Телефон!
- Да! Ало!
- Слыш, Серый, давай, подъезжай.
- Малой?!
- Да, все нормально. Взял. Подъезжай, давай.
- Малой, ты охуйел, что ли? Как я подъеду? Малой, я же ходить не могу...Малой...Ты ж говорил - сам приедешь...ты чо...
- Ну, я хуй знает...Слыш, у меня должен сегодня мастер телефонный прийти. И еще щас Леший должен звонить из района. Понимаешь, в общем, что я тебе говорю?
- Малой...я не смогу.
- Серый, ты заибал. Давай, короче, не разводи сопли, подваливай наскоряк. Всё!
Я знаю, что могу уговорить Малого подъехать. Но - не уверен, что он появится у меня в течение ближайших 2-х - 5-ти - 10-ти часов. Сидеть на подоконнике, приклеившись лицом к стеклу и молиться на каждый автомобиль, мелькающий среди деревьев?
Я отлепляю свое деревянное, мокрое тело от пролежней дивана. Мысль о скором избавлении от ломки, гонит меня на выход. Тыкаюсь в первые попавшие в поле зрения, ботинки без шнурков, срываю с вешалки куртку...Выхожу на улицу. Как давно я не был на улице...всю жизнь. Листья трутся на деревьях, скрежеща желтой чешуей о ветки. Как быстро проскользнули весна и лето. Я ни разу не был на море. Ни разу. Уже два года. А скоро зима...грязное марево пара из канализацтонных люков, птичье дерьмо и ржавая, собачья моча на грязном снегу...
- Слышь, братан, подбросишь до Н-ской?
- Сколько дашь?
- Не понтуйся. Назови цифру. ("братан"- кошелек, блиа, сцука, заибаный!)
- Полтиник. Пойдет?
- Иди нахуй. (Я - не жлоб. Нет у меня полтиника...)
- Хорошо. А тридцатку дашь?
- Поехали.
- Ты уж лучче сразу мне бабки давай. А-то, знаю я...меня уже не раз найобывали...
- На, не щекотись.
Малой...сцука...Что ж ты меня про лифт не предупредил?! Я ж к тебе на 8-ой этаж еле дополз...
- Гыыы, не песди! Дополз же! Хуй ево знает, чо с лифтом...Вчера, в роде, работал.
- Сколько взял? Грамм?
- Да ну, нах! Какой грам, ты чо? Токо половину. И ту еле как удалось вырулить. Цены взлетели, барыги совсем поахуевали. Ты ж понимаешь ситуацию...А чо я твою консерву из окна не увидел? Ты чо- на тачке?
- Говорю ж тебе - хуёво мне. Не рулить, не двигаться не могу. Малой, ну, быстрее же, быстрее!
- Гогого, да ладно! Вижу, што у тебя уже клешни дрожат. Чо, совсем хуёво? Сколько сыпать?
- Хуйли ты спрашиваешь...
- С супрастином?
- А есть?!
- ...Ладно, дам одну, чтоб не песдел в другой раз...Сам сможешь или тебя вляпать?
- Не, сам уже не смогу. Помоги, Малой. Да хватит уже его кипятить, выпаришь все! Давай, давай, скорей...Ничо хоть гер?
- ...Да-а, хуйня. Бодяженный. А хуйли, лучше-то все равно нет...Да, не трясись ты так! Мешаешь! Руку зажми...щас подлечишься.
Вот ведь сцука, уже, значит, и отсыпал и разбодяжил...
- Ну, как, Серый, подраскумаривает?
Я закрываю глаза и начинаю чувствовать. Дрож растворяется в дымке спокойствия. Спокойствие и нежность окутывают меня. Наливаются и тяжелеют ноги. Я медленно отваливаюсь на спинку кресла. Покой. Мне тепло. Мне уже хорошо...Блять! Словно кто-то вдруг саданул меня битой по пояснице. А! Блять! Опять такая же хуйня!
- Малой! Чо за хуйня?!
- Серый? Серега! Ты чо? Тебя тряхонуло, что ли? С хуя?
- Чего ты в гер набуторил? С чем ты его разбодяжил?! У меня рожа полыхает! А!
- Погоди, погоди, Серый! Тебе догнаца надо! Если тот- грязным был...я щас...зажми руку!
- Дывый быстрыййы, - сквозь зубы скулю я от боли: в мою спину вбивается раскаленый кол!
...Мама...я обещал тебе перезвонить...Какая ты молодая...красивая, ма...ма...
"А сейчас Сереженька нам прочитает стихи!"
- Серёнь, ты же прочитаешь стихи бабуле и дедушке? Смотри, папа сейчас тебя фотографировать будет - шепчет мама и легко приподняв, ставит меня-четырехлетнего, светлоголового, по-воробьиному нахохлившегося, мальчика на стул. Конечно же я расскажу вам стихи! Я люблю эти стихи, потому что в них говорится про моих маму и папу. Я улыбаюсь и кричу:
- Солнце - жолтое! Море - синее! Папа - сильный! Мама - красивая!
(с)
Из носа, как из прохудившегося крана, непрерывными струйками текут водянистые, едкие сопли, которые разъедают губы и руки. Я зайибался высмаркиваться, вытираю их рукавом. Встать и слить их в облупленную раковину я уже просто не в силах. Я не могу ходить. Мои ноги превратились в желе и трясутся, как белье на веревке. Я ничего не хочу, кроме одного: мне нужен порох. Белый. Гер, герыч, герик, ге-ро-ин. Мне в хуй не вперся бычий торч, мне надо просто прийти в себя: почувствовать свои руки, ноги, высохнуть от этого ледяного, липкого пота, навести резкость на глаза, увидеть цвет дня и вдохнуть запах ночи.
Я- не человек. Я- ухо. Я огромное ухо аккустика, настроенное на уличную волну. Мне в хуй не вперлись ваши лазерные песнопения. Я жду "Тойоту-Короллу" с прогоревшим глушаком и стертыми до железного визга, тормозными колодками. На этой консервочке должен приехать Малой и привезти мне лекарство.
Я лежу на диване. Напротив - иллюминатор телевизора. Суетливо скользит реклама. Я ненавижу этого бобра, который чистит свои мультипликационные зубы зеленой пастой. А потом грызет дерево. Грызет и чистит, чистит и грызет. А по мокрой озерной волне, на белой яхте к бобру плывут два пидора, чтоб восхититься его зубами и разведать секрет их прочности. "Чем ты, бобер, полируешь свои точилки? Ого, какие зубы!" А-а-а...Меня кумарит эта реклама! Заткнитесь! Заварите свои липкие, пидорские улыбочки! Мне противны ваши сытые, розовые, рыхлые морды! Мне омерзителен бобер! И главное - вот это летнее, зелено-синее, холодное озеро. Я - не наркоман. Я - больной. Я- очень больной человек. Я- псих. У меня фобия: отвращение к воде.
Уже не помню, когда я в последний раз чистил зубы? Вода кажется мне холодной, липкой, далекой субстанцией, отдельной от меня вообще. Вода мне неприятна точно так же, как здоровому человеку неприятна и мерзка студеная болотная жижа. Я ощущаю свою кожу, как одежду и, когда на нее попадает вода, моя кожа становится такой же мерзкой, как мокрая кофта. Вязаная, тяжелая, мокрая кофта, прилипшая к голому телу. Я не мою руки потому, что у меня на пальцах трикотажные перчатки. Я не могу их снять. Поэтому стараюсь держать их сухими- подальше от воды.
Я не хочу есть, не хочу курить. Дым першит горло и, раздирает его сухим, удушающим кашлем. Я могу есть и курить только, когда я здоров: от лекарства - до лекарства. Тогда я ем. Я превращаюсь в муху и ем сладкое. Наверно организм нуждается в сахаре и я загружаю его в себя вместе с конфетами, плюшками, шоколадными плитками...Только мороженое я не люблю: в нем слишком много воды.
Помню, я ел мороженое, когда не кололся, когда еще только нюхал гер...Как много я мог сделать в то время в своем обнюханном состоянии: работать по 24 часа в сутки, песдеть, успевать везде и ко всем. Весело блевать, свесившись из своей машины, на тротуары ночных улиц. Приоткрыв дверь - опорожнять кишечник под сочувственные взгляды уличных проституток...
Потом, гер, пропущенный через нозри, перестал вшторивать и я начал задвигать его по венам. Той трассы, что за раз засасывала только одна моя ноздря - мне поначалу хватало на 3 раза, чтобы вмазаться. Убиться так, чтоб пропоносило...
..Когда это было? Зачем я вспомнил о тех трассах из своей прошлой жизни? Рыхлых, жирных, белых, длинных трассах, которыми с таким дешовым понтом- угощал своих товарищей-друзей, все встречных- поперечных чаек, которые...Каждый из них в свое время успел слить меня ментам, стремающим стада "наркозависимых" по одному лишь виду ручек, запортаченных грязными иглами.
Под угрозой трех-суточного заключения в аквариум на КПЗ сломается любой, даже самый "правильный наркоман". Хых, "правильный", блиа...Нет правильных среди шакалов-шизофреников, готовых слить кого и что угодно за куцую дорожку бодяжного гера. И я не держу зла на тех, кто сдал меня. Я бы тоже не выдержал, хуйли песдеть?! Я бы не выдержал и слил ВСЕХ! ВСЕХ, о ком бы не спросили меня мусора! Если б они закрыли меня в четырех стенах на трое суток...а потом показали ложку с чистым, прозрачным, как змеиный яд, раствором.
Я знаю девку-наркоманку. Она училась вместе со мной в институте. Была реальной, рысью и волчицей эта девка. Красивой, гордой, умной стервой. И у меня срывало крышу, только от единой мысли, что ее может коснуться кто-нибудь другой, кроме меня. Дурак, я ревновал ее без всякого права на это. Она любила не меня...Сейчас - за пол дорожки бодяжного, сырого гера, смешанного с нифелями, которые всплывают в ложке трухлявыми, сопливыми осадками и забивают даже вату на игле - готова сняться и епстись с кем и с чем попало. Я видел фотографию, на которой она отсасывала собаке. Жирному кобелю-ротвейлеру, на какой-то зафакстроченной банухе у братков. Никогда не забуду маслянные, черные, безумные глаза и фиолетовый язык, текущий похотливыми слюнями этого четвероногого чудовища, которому отсасывает человек. Человек, которого гер превратил в животное. Трусливое, больное, жадное до пороха животное.
Меня тошнит и я ползу до унитаза. На бумажных коленях, закидываю голову в очко и блюю. Скелет, оставшийся от моего истлевшего тела, пульсирует и давит из пустого желудка не рвоту, но одну зеленую слизь. Я давлюсь этой мокротой, размазываю по губам и плачу. Мне нужен ге-е-е-е-ер!!!
Телефон! Звонит телефон! Скорей, скорей в комнату, к аппарату! Ноги не гнутся и я падаю, ползу, хватаю трубку:
- Ало, ало! Кто это?!
- Сережа, так ты, оказывается дома?
Это - мама...Блиа, нахуйа же мне звонить?! Да, отйибитесь же! Что вам всем от меня нужно?! Вы же не можете помочь! Идите на-а-а-ху-у-й! Я зажмуриваю глаза, мой рот корчится в спазмах:
- Мама...я сплю...я устал...я сам тебе перезвоню!
Кидаю трубку. Мне похуй, что ты обо мне подумаешь и скажешь, мама! Я вас не трогаю, я живу один, мне никто, слышишь, НИКТО не нужен, не надо мне звонить! Не-на-до!
Я ползаю по ковру, зажав ресфедер в своих мокрых, дрожащих, грязных пальцах. Я ищу кропали. Микроскопические крошки гера, который когда-то так щедро просыпался на пол со стола. В глазах рябит, роятся черные мухи - пыль, запорошившая зрачки и перекрасившая мой разноцветный мир в черно-белый негатив. Волосы слиплись на лбу и холодные капли пота стекают по вискам. Я очень слаб, у меня нет сил даже на то, чтоб отодвинуть кресло. Я знаю, что под ним ничего не найду. Я уже не однажды шарился там в прошлый, в позапрошлый, в поза-позапрошлый раз...И все равно, я опять подпираю своими костями это поганое, тяжелое кресло и сдвигаю его в сторону с того черного квадрата на полу, к которому оно так прочно приросло. Своим глазам я не верю, поэтому, миллиметр за миллиметром оглаживаю, ощупываю линолиум нервными, чувствительными пальцами. Крупинка, еще одна. Мне похуй цвет, каждую найденную на полу крошку я пробую на вкус. Я жду, когда мой напряженный, воспаленный ищущий язык нащупает горечь. И я лижу свои пыльные, грязные пальцы, нашарившие на полу твердые крошки грязи. Я ослеплен своей безумной надеждой.
Неужели?! Нашел?! Слишком маленькая, микроскопическая крошечка. Я не дышу - боюсь неосторожным движением выронить ее из клюва ресфедера, потерять свое сокровище. Я не уверен в скользких, потных пальцах, в дрожь зажавших инструмент и подставляю ладонь. Заплетаясь ногами, несу на кухню и бережно опускаю найденный кропалик в ложку. Мало. Этого будет мало. Нужно, как минимум, еще штук 10 таких кусочков, чтобы они немного подлечили меня. Возвращаюсь в комнату и снова ползаю по полу, перебирая каждую ворсинку на ковре и вылизывая языком линолиум своей гостинки...
Мертвый телефон. Может его опять отключили и Малой, с утра уехавший с моим баблом за героином, просто не может мне дозво...Гудит. Работает.
- Ало, девушка, Сорокседьмая, милая, я понимаю, что уже заибал и тебя, и Двадцытьпятую, и вообще всю вашу пейджинговую контору. Но вы точно уверены, что номер 88-54 не доступен? Точно? Тогда передайте для номера 45-64...Тоже не доступен? А кто же тогда, блиать, доступен?!...Нет, извините, подождите...- Блиа! Сцука! Опять бросила трубку...
"Меня сейчас нет дома. Оставьте свою мессагу - я перезвоню!" (перезвонишь ты, урод, сцука, Малой, пидор! Интересно, сколько гудков-сообщений у него уже набралось? Один...два...Два?! Час назад было десять!)
- Слыш, Малой! Малой, я же знаю, что ты - дома! Слышь, возьми трубку, Малой! Это я- Серега. Малой!! Срочно! Слышь, СРОЧНО позвони мне!!!
Сцу-ука-а-а! Дома он, пидор, не хочет брать трубку! Взял на мое бабло гер, полечился, а мне - сосать?! Знает же, пидор, что я отдал ему последнее!
Этого кропалика мне не хватит, чтобы раскумариться. Все накопленные ватки я уже давным-давно выпарил и отжал...Ватки-петушки-курочки-завертончики, через которые - намотанные на иглу- с ложки фильтруется в баян-гармошечку раствор. Где же они- ватки? Может быть еще раз запарить их, вместе с найденным на полу кропаликом?
Выбираю в машинку этот забодяженный, левый раствор, капаю с иглы на кисть - попробовать на горечь-крепость забуторенную жидкость. Еле-еле горчит. Почти не слышно. Почти голимая вода...и по вкусу, и по цвету. И даже добавить нечего: нет ни супрастина, ни...ничего нет...
Теперь- найти вену. Какой же гиморрой с этим вляпыванием! С этим герычем заибанным! Сначала найти бабло, потом- найти барыгу, после- найти где можно быстро заварить и раскумариться, и главное- найти вену! Из всех этих хует - самое кумарное- найти свободную, живую вену и попасть в нее!
Ладно, попробую сюда...игла тупая, сцука - не проткнет. Хотя, острая игла - тоже хуйово: может пробить вену навылет...Если же загнать раствор не в трубу, а под кожу это...такой песдец!!!
Не, вот...пошел контроль: тонкий, кучерявый ручеек крови вонзается в шприц. Есть контакт. Гоню его, придавливая поршнем, обратно в вену, вместе с забуторенным расствором. Мои глаза, уши, язык - все внутри. Я прислушиваюсь к себе. Я жду. Ни.че.во. Никаких ощущений. Вода. Голимая вода. Я вляпался водой...
Телефон! Звонит!
- Ало, ало!!!
- Серый, слыш чо...
- Малой! Родной ты мой! Ты где?! Ты чо не едешь?
Я хочу спросить его: ВЗЯЛ? Но боюсь спугнуть, сглазить. Закусываю губы и - на удачу -скрещиваю пальцы. Трясу ими возле трубы, от нетерпения.
- Серега, прикинь, этого пидора- барыги нет дома. Я его возле подъезда прождал два часа. Потом поехал еще пару адресов пробил - везде голяк. Все - на шкуроходе. Ни у кого ничего нет...Говорят, завтра будет.
- А-а-а! Малой...я же не доживу до завтра...
- Не песди. Раньше-то доживал. Нихуйа с тобой не сделаецца. Я завтра по утру эту тему опять пробивать буду. Может чего-нибудь вымучу.
- Малой! Сцука! Я ж тебя всегда выручал...(надо ему на гниль надавить) Я ж на тебя понадеялся! Если б я знал, что ты весь день по порожнякам просуетишься, я бы сам взял!
- Не песди. Где б ты взял?! Я же тебе говорю: весь город сейчас на шкуроходе. После того, как мусора хачиковскую тему накрыли - у всех голь. Если не веришь - я тебе щас обратно твое бабло привезу и - ибись ты дальше, нахуй, в одного! Беспезды...Я уже заибался перед тобой отмазываться, как перед наставником, нах! Лежит он дома, как тюлень пляжный, а я тут по всему городу круголи нарезаю. Хуйово ему, видишь...а кому щас лехко?
Не. Не песдит Малой...Хотя, с другой стороны, кто его знает - хуя мутного?
- Во сколько ты завтра появишься?
- Не знаю...Как только - так сразу.
Ну вот и все...Впереди - ночь. От ужаса у меня леденеет скальп. Опять ночь без сна. В оглушающей, давящей, как душный пресс, тишине гостиной клетки 12-ти кв.м. С задротным кино по ТВ кабелю. С обсосными вампирами и рекламными паузами каждые 15 минут. Рекламными паузами, тянущимися по полчаса. Полчаса на перечисление всех городских блядских фирм "досуга", питающих это кабельное ТиВи. С их шлюхами, поголовно сидящими на винте и мульке...А-а-а-а!!!
Мне холодно, я тяну на себя одеяло. Нет, делаю усилие-насилие над своими ватными, вибрирующими ногами и бреду к шкафу. Достаю оттуда свою дубленку. Я знаю, почему меня морозит и стараюсь подготовиться к неизбежному кошмару, который неумолимо надвигается на меня, струясь по венам. Я чувствую, что тот грязный, заплесневелый раствор, что я вогнал в свою кровеносную систему не только не подлечит меня...Сейчас он тряханет меня не по-детски.
Я гружусь на диван и наворачиваю на себя одеяло, дубленку, зарываясь с головой в эту берлогу. Холодно, холодно...начинает потрясывать. Поджимаю колени к подбородку. Шерстяные носки на ногах нисколько не греют. Меня уже колотит от пронзительного холода, который в судорогах ломает мое тело. Зубы лупятся, молотятся, гремят, как поезд, сорвавшийся с тормозов и летящий под откос. Руки- подмышки...руки -в пах. Нечем дышать. На миг выныриваю сухими губами из вороха одежды и одеял - глоток воздуха и - обратно. Хочу пить! Почему я забыл набрать в стакан воды?! Ко!Ло!Тит! Ме-ня-ко-ло-тит! ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы...
10 минут, 15 минут. В прошлый раз конкретно трясло в течение 25 минут...Пульс - тонкой, злой иголочкой агонизирует в бешенном ритме будильника, сорвавшегося со всех катушек! За-жму-ри-ва-ю-гла-за...
Я спускаюсь по обшарпанным бетонным ступеням грязной лестницы в темный подвал. Как темно. Хватаюсь рукой за влажную, склизскую стену. Ладонь скользит по ней, как по теплым соплям. Зачем я иду в этот подвал? Такое чувство, что я должен встретиться здесь с кем-то...Кто-то ждет меня в этом подвале и я иду к нему. Чиркаю зажигалкой и в ужасе отшатываюсь от стены, за которую только что держался: прямо из нее на меня смотрят огромные глазницы. Безумно-спокойные, подернутые розовой сеточкой капилляров - молочно-сизые глазницы без ресниц и бровей. Глубокие, чорные омуты зрачков - бесконечные, бездонные колодцы, затягивающие в свои воронки - внимательно и напряженно следят за каждым моим движением. Я вжимаюсь в угол, руками пытаясь закрыться от безумного взгляда всевидящих глазниц. Зажигалка падает на пол и я проваливаюсь в тяжелый, давящий мрак. Кто-то, осторожно ощупывая, дотрагивается до моего лица холодными, влажными, мохнатыми щупальцами...струится по ногам...А-а!!!
Я в ужасе, вырываюсь, выныриваю из болта своих кошмаров, которые снятся мне каждую кумарную ночь. Я мокрый. С меня течет пот, сопли, слюни, которые измочили подушку. Из моей задницы сочится вода...С меня течет. Я- не пидор. Я- наркоман. Я сижу на гере. Поэтому, у меня- недержание жидкостей в организме и они сочатся из всех дыр моего тела. Мой желудок пустой. Только поэтому из жопы льется не говно, а вода. Я лежу на узком диване, в луже собственного сока...
За окном ветер полощит в серой, утренней мороси, черные листья сентября. "Последняя осень..."
Вспоминаю кино-эпопею "Великая отечественная": гремит колокольный набат и на экране, из огня встают кровавые цифры "1941". Для меня же безумным огнем полыхают титры другого летоисчисления- из пламени восстает имя нынешнего года: "2001". Этот страшный год...Самый страшный год в моей жизни...
Господи. Господи! Что же мне попросить у тебя? (героин, героин, героин, чупс, дорожку, трассу) ...Не могу я. Нет у меня права обращаться к Тебе, просить Тебя. Не могу я пятнать святые одежды Твои своими грязными желаниями шакала, мыслями червя...Господи! Освободи меня, забери меня к себе...Господи...
Телефон!
- Да! Ало!
- Слыш, Серый, давай, подъезжай.
- Малой?!
- Да, все нормально. Взял. Подъезжай, давай.
- Малой, ты охуйел, что ли? Как я подъеду? Малой, я же ходить не могу...Малой...Ты ж говорил - сам приедешь...ты чо...
- Ну, я хуй знает...Слыш, у меня должен сегодня мастер телефонный прийти. И еще щас Леший должен звонить из района. Понимаешь, в общем, что я тебе говорю?
- Малой...я не смогу.
- Серый, ты заибал. Давай, короче, не разводи сопли, подваливай наскоряк. Всё!
Я знаю, что могу уговорить Малого подъехать. Но - не уверен, что он появится у меня в течение ближайших 2-х - 5-ти - 10-ти часов. Сидеть на подоконнике, приклеившись лицом к стеклу и молиться на каждый автомобиль, мелькающий среди деревьев?
Я отлепляю свое деревянное, мокрое тело от пролежней дивана. Мысль о скором избавлении от ломки, гонит меня на выход. Тыкаюсь в первые попавшие в поле зрения, ботинки без шнурков, срываю с вешалки куртку...Выхожу на улицу. Как давно я не был на улице...всю жизнь. Листья трутся на деревьях, скрежеща желтой чешуей о ветки. Как быстро проскользнули весна и лето. Я ни разу не был на море. Ни разу. Уже два года. А скоро зима...грязное марево пара из канализацтонных люков, птичье дерьмо и ржавая, собачья моча на грязном снегу...
- Слышь, братан, подбросишь до Н-ской?
- Сколько дашь?
- Не понтуйся. Назови цифру. ("братан"- кошелек, блиа, сцука, заибаный!)
- Полтиник. Пойдет?
- Иди нахуй. (Я - не жлоб. Нет у меня полтиника...)
- Хорошо. А тридцатку дашь?
- Поехали.
- Ты уж лучче сразу мне бабки давай. А-то, знаю я...меня уже не раз найобывали...
- На, не щекотись.
Малой...сцука...Что ж ты меня про лифт не предупредил?! Я ж к тебе на 8-ой этаж еле дополз...
- Гыыы, не песди! Дополз же! Хуй ево знает, чо с лифтом...Вчера, в роде, работал.
- Сколько взял? Грамм?
- Да ну, нах! Какой грам, ты чо? Токо половину. И ту еле как удалось вырулить. Цены взлетели, барыги совсем поахуевали. Ты ж понимаешь ситуацию...А чо я твою консерву из окна не увидел? Ты чо- на тачке?
- Говорю ж тебе - хуёво мне. Не рулить, не двигаться не могу. Малой, ну, быстрее же, быстрее!
- Гогого, да ладно! Вижу, што у тебя уже клешни дрожат. Чо, совсем хуёво? Сколько сыпать?
- Хуйли ты спрашиваешь...
- С супрастином?
- А есть?!
- ...Ладно, дам одну, чтоб не песдел в другой раз...Сам сможешь или тебя вляпать?
- Не, сам уже не смогу. Помоги, Малой. Да хватит уже его кипятить, выпаришь все! Давай, давай, скорей...Ничо хоть гер?
- ...Да-а, хуйня. Бодяженный. А хуйли, лучше-то все равно нет...Да, не трясись ты так! Мешаешь! Руку зажми...щас подлечишься.
Вот ведь сцука, уже, значит, и отсыпал и разбодяжил...
- Ну, как, Серый, подраскумаривает?
Я закрываю глаза и начинаю чувствовать. Дрож растворяется в дымке спокойствия. Спокойствие и нежность окутывают меня. Наливаются и тяжелеют ноги. Я медленно отваливаюсь на спинку кресла. Покой. Мне тепло. Мне уже хорошо...Блять! Словно кто-то вдруг саданул меня битой по пояснице. А! Блять! Опять такая же хуйня!
- Малой! Чо за хуйня?!
- Серый? Серега! Ты чо? Тебя тряхонуло, что ли? С хуя?
- Чего ты в гер набуторил? С чем ты его разбодяжил?! У меня рожа полыхает! А!
- Погоди, погоди, Серый! Тебе догнаца надо! Если тот- грязным был...я щас...зажми руку!
- Дывый быстрыййы, - сквозь зубы скулю я от боли: в мою спину вбивается раскаленый кол!
...Мама...я обещал тебе перезвонить...Какая ты молодая...красивая, ма...ма...
"А сейчас Сереженька нам прочитает стихи!"
- Серёнь, ты же прочитаешь стихи бабуле и дедушке? Смотри, папа сейчас тебя фотографировать будет - шепчет мама и легко приподняв, ставит меня-четырехлетнего, светлоголового, по-воробьиному нахохлившегося, мальчика на стул. Конечно же я расскажу вам стихи! Я люблю эти стихи, потому что в них говорится про моих маму и папу. Я улыбаюсь и кричу:
- Солнце - жолтое! Море - синее! Папа - сильный! Мама - красивая!
(с)
Я НЕ ЛЮБЛЮ НАРКОВ!!!
нелюдь домашняя, обыкновенная =(
Он Человек. Больной, но человек. Человек за которого надо бороться.
Правда КПД очень низкий
Susanin , извини, но меня ты в этом не сумеешь убедить. Уже не сумеешь. Слишком страшно всё это прошлось по нам лет 5-10 назад. По целой области...=(
Но знаешь есть такая фраза "хочу верить" Я не сторонник этой фразы.
Я сторонник позиции что в некоторые вещи надо верить.
Я не буду говорить про то, что никогда не надо опускать руки, это слишком пафосно, и фальшиво.
Но если я не буду верить, я не смогу работать, там где хочу...
... а я лучше буду тихонечко верить в тебя...
ППКС
Сегодня по радио сказали, что по мнению Лужкова в Москве около 200 000 наркоманов.
И давайте накажем руководителей клубов и др.заведений, которые "закрывают глаза" на продажу наркотиков в их заведениях.
Хорошо, но мало. А давйте их расстреляем!
*расстроился*
Снова тянет в "убить всех людей".
Susanin, беда в том, что наркомания – это не болезнь. Это крайняя форма зависимости, доходящая до физиологических перестроек организма. =(
В силу последнего от неё невозможно избавиться, но можно вытеснить, заместить. Другой формой зависимости.
Не бывает «бывших наркоманов»! Они все – переключенцы. К примеру, я знаю историю про одного псевдобывшего нарка, который стал вполне успешно заниматься бизнесом («желанье достижений ещё влечёт вперёд!» ). Только перед особо важными переговорами он выпивал в своём джипе бутылку(!) водки «в одно лицо»…=((
К тому же, меня смущает моральный аспект – эти люди сами выбирают свой путь. Что приводит их к этому состоянию? Невыносимая лёгкость бытия? Собственная слабость?
Так за что же их жалеть?!!! За то, что не знали, как бы себя ещё развлечь? Или за то, что когда другие борются, страдают, они решают себе – «вы все тут п@сы, а я – граф Де Монте Кристо!» (с) и с чувством собственного превосходства «самоустраняются»
Беда. Сложно всё это. Чувствую, что вслух всё это звучит…не так, как должно было бы. Но взглядам своим изменить не смогу.=((
Это происходит не сразу. И есть различные виды наркотиков и зависимостей
В силу последнего от неё невозможно избавиться, но можно вытеснить, заместить. Другой формой зависимости.
Не бывает «бывших наркоманов»! Они все – переключенцы
Кому ты об этом рассказываешь? Мне с девиациями работать
К тому же, меня смущает моральный аспект – эти люди сами выбирают свой путь. Что приводит их к этому состоянию? Невыносимая лёгкость бытия? Собственная слабость?
А меня в данном случае не смущает.Если у меня есть возможность помочь я буду помогать. Наверное из тех же соображений по которым я против детской эвтаназии.
Ты можешь обвинить меня в том что я занял самую удобную позицию, но это моя позиция...
Ведь если ты перестаешь бороться ты перестаешь прогрессировать
Беда. Сложно всё это. Чувствую, что вслух всё это звучит…не так, как должно было бы. Но взглядам своим изменить не смогу.=((
А в нашей жизни нет ничего легкого. Нормально это вслух звучит. У меня когда то такиеже взгляды были
В общем я никого не собираюсь прощать... Но жалеть буду, иначе у меня просто не будет возможности ему помочь
ЭЙ! поздравляю вас, господин соврамши...
Знаешь ли ты такую формулу: "Милости прощу, а не жертвы..." Это Христос, Евангелие от Иоанна.
Как же ты можешь кому-то помочь, если не можешь простить?! В чем милость, если ты, жертвуя своими убеждениями и сцепив зубы решаешь "идти до конца", попутно помогая (?) другим...
Именно поэтому я не суюсь во всё это - непочатый пласт работы. Над собой =(
Это происходит не сразу. И есть различные виды наркотиков и зависимостей
мне казалось, наши выкладки идут от конкретного приводимого выше примера...Героиновые наркоманы - это почти край. Хуже, пожалуй, только первитиновые, но те быстрее 'изнашиваются', 'выходят в тираж' и исчезают со сцены...
И есть различные виды наркотиков и зависимостей
тут я могу тебе вернуть твои же кому ты это рассказываешь (*бледная тень улыбки*)
В своё время у меня была вся полнота инф-ции по этому вопросу. Правда, это было не вчера - наверняка всё поменялось и стало ещё страшнее =(
Объединяющий принцип один - это путь в бездну, от меньшего к большему и практически неостановимый. В моей области это было страшно и повсеместно распрастранено - в силу геогр. положения, видимо. У тебя однокласница? Прости мою горькую иронию - одна?
У нас был каждый третий. Если не второй.
Попутно была вспышка ВИЧ-инфекции. В новой, неожиданной форме - молниеносный переход в стадию СПИД-а и гибель человека (а нарки, повторюсь, были исключительно из молодёжи: средний возраст 15-27 лет) наступала где-то через 1/2 года. (Первые инфицированные гей в Сан-Франциско, напомню, жили с ВИЧ по 5-7 лет, да ещё и на стадии Спид-а сколько-то протягивали....)
ЖЖЖЖуть! Нас даже датчане датировали, что бы штамм вируса этого выявить и изучить - ещё бы, редкостная удача!
целая область - виварием...=(
Во первых я атеист и следовательно такой формулы не знаю. Во вторых тот кто копается в мерзости человеческих душ по любому идет на жертву...
Адвокат когда защищает человека который неоднократно насиловал двух детишек 8 и 13 лет (которые после этого покончили с собой)
Врач, когда лечит тех кто жизни, по его мнению, не заслуживает...
если ты, жертвуя своими убеждениями
Я тебе уже сказал, я не жертвую своими убеждениями... Я не Бог чтобы прощать, я человек чтобы жалеть
[тут я могу тебе вернуть твои же кому ты это рассказываешь
Принимаю
Объединяющий принцип один - это путь в бездну, от меньшего к большему и практически неостановимый.
Согласен... Даже не думаю спорить
тебя однокласница? Прости мою горькую иронию - одна?
Прощаю...
Только тщательно это скрываем
Susanin так ты атеист? странно. можно было бы скорее ожидать другого...
Впрочем, это не важно. Просто можно быть мусульманином, иудеем или буддистом (атеистом) и при этом знать христианские истины: читайте первоисточники! Тем более, что большинство действительно светлых идей - универсально...
Во вторых тот кто копается в мерзости человеческих душ по любому идет на жертву...
Эй! Человеческая Душа - не мерзость. Ты же собираешься с ними работать!!! Как же ты сможешь врачевать, если твоё отношение - сплошной негатив?! Кому ты чего хорошего такими методами принести сможешь? =((
ух...огорчаешь ты меня.
Ещё и тем, что у меня весьма неоднозначное отношение к психологам. А ты ведь - из них. Льёшь воду на мельницу моего не лучшего мнения...а хотелось бы - наоборот.
странно. можно было бы скорее ожидать другого...
Почему
Просто можно быть мусульманином, иудеем или буддистом (атеистом) и при этом знать христианские истины: читайте первоисточники!
Ну тут ты вооще загнул. Когда я был религиозным (иудаизм) брать новый завет вообще не разрешалось (фанатизм однако)
Эй! Человеческая Душа - не мерзость.
Человеческая душа сама по себе не мерзость. Но в ней бывает столько грязи.
Как же ты сможешь врачевать, если твоё отношение - сплошной негатив?!
Сплошной негатив, скорее наоборот...
Я же сказал я верю в людей. Я тебе уже говорил, если я не буду в них верить то работать не смогу
ух...огорчаешь ты меня.
Увы мне....
а хотелось бы - наоборот Мне тоже...
Ничего, мы общими усилиями убедим Susaninа, что не все души мерзость.
Susanin Во первых я атеист и следовательно такой формулы не знаю.
"Не признаю", было бы корректнее. Мне, агностику, проще, я признаю, что ничего не знаю о действительной сущности вещи, если она за пределами моего опыта. Но это не означает, что я, не испытав наркотической зависимости (именно зависимости, а не наркотика), не могу ее осуждать.
Я не говорю что все души мерзость. Я говрил что в душах некоторых людей бывает много грязи...
Не признаю", было бы корректнее
Именно не знаю. ак я могу ее не признавать если не знаю. И как я могу отрицать здравые идеи, только потому что они высказаны религиозными течениями.
Тут меня все обвиняли в том что я излишне рационален и логичен. Так вот отрицать здравые идеи глупо и не рационально.
Но это не означает, что я, не испытав наркотической зависимости (именно зависимости, а не наркотика), не могу ее осуждать.
Такк подожди а почему я атеист не могу осуждать наркозависимость?
Атеизм если не ошибаюсь вера в то что нет бога... В то что все произошедшееимеет свое рациональное объяснение
кажется, в 'формул' грамматическая ошибка вкралась: читать следует "милости прошу, а не жертвы"
Христос просил, что бы люди ммммм..."умягчались сердцами", а не жертвовали, отрывая от сердца.
а огорчил меня Susanin тем, что косвено подтвердил мои предположения (на ировне ИМХО): 'в психологи' идут или за ради материальных благ, или от желания "разобраться со своими тараканами"...И всё бы ничего, но оба эти варианта исключительно неблагоприятны для реципиента (не желаю называть людей, нуждающихся в психологической помощи "больными" или "пациентами")
И ещё! Да будьте вы кем угодно - иудеями, атеистами, агностиками...не в этом же суть! Не за то мы тут 'копья ломаем' =) ("был бы только человек хороший", говорил мой знакомый, подводя базис под свою мультиориентацию
Скажу за себя: с диогеновским фонарём брожу я по жизни, и всё ищу, ИЩУ ЧЕЛОВЕКА!
...должны же они где-то водиться?
Не мне с моими тараканами и так неплохо, так что с ними разбираться мне хочется. Денег, денег хочется конечно, но не настолько. Тем более психологов сейчас пруд пруди. А там где я буду работать платить будут дай бог если больше 10 штук.
А пошел я туда, потому что я действительно хочу помочь. и потому что я верю что помочь можно...
Скажу за себя: с диогеновским фонарём брожу я по жизни, и всё ищу, ИЩУ ЧЕЛОВЕКА!
...должны же они где-то водиться?
Наверно должны...
...ого...
старик Фрейд токо что перепахал всё кладбище!
старик Фрейд токо что перепахал всё кладбище!
С чего вдруг. Он сам говорил что иногда банан это просто банан
А у тебя уж больно заковыристо вышло!
Однако, оставим это! *вытянув от любопытства шею*
А не скажешь ли ты мне, отчего иудеям нельзя НЗ в руки брать? Что, опасаются силы и притягательности той идеалогии?
Ведь известно же, что лучшевсего врага побивать его же оружием, "малой кровью и на чужой территории", а иудеи (общепризнано!) вовсе люди неглупые...За что их и не любят! =)
Туркменские физики-ядерщики в недоумении: какие бы опыты они не
проводили, в результате все равно получатся анаша.
крест однако. Он считается символом язычества (не одни христиане этот символ использовали) вот и не берут
И поэтому в церковь не ходят.
А вот в мечеть сходить (если синагоги рядом нема) и помолится могут вполне
Ведь известно же, что лучшевсего врага побивать его же оружием, "малой кровью и на чужой территории
Енто да.
помолиться они вместе могут, а на ближнем востоке вона как друг друга мОчут...
нет более далёкого, чем ближний?
Т.е. причина на запрет НЗ чисто утилитарная? А текст изучать можно?
Слуш! Так получается, что Христа вдвойне "обидели" - не просто зверски замучали, а ещё и "языческим символом" оскоромили? (так ведь это должно было смотреться глазами ДОхристиан?)
вон как...
помолиться они вместе могут, а на ближнем востоке вона как друг друга мОчут... и не говори.
Хотя на самом деле ислам довольно мирная религия (вспомни тех же татар)
Т.е. причина на запрет НЗ чисто утилитарная? А текст изучать можно?
По идее да но только для того что бы опровергать
Слуш! Так получается, что Христа вдвойне "обидели" - не просто зверски замучали, а ещё и "языческим символом" оскоромили?
Так ведь смотри Он взял языческий символ - это раз (т.е. отрекся от религии),
Объявил себя богом это два (что смертный грех в любой религии)
Вот взгляд дохристиан
Ну, положим, ничего Он не брал. Его распяли на кресте - это да. Однако Он сам просил (моление о чаше) пронести эту чашу мимо Него.
А дальше уже мы все сделали крест символом Его жертвы.
что смертный грех в любой религии
поправь меня, если ошибаюсь: да ведь иудеи не против того, сто Мессия грядёт. Просто их кандидатура Христа в корне не устроила!
А Мессия, как будто бы и есть Божий Сын